В свободном падении - Страница 6

Каждый пилот-скачковик совершает в сутки по два рейса – от области Родэо и назад, с пустыми цистернами. После этого ему положен один день отдыха, а после двухмесячной вахты его отправляют на месяц вниз, в условия нормальной гравитации, в неоплачиваемый, но обязательный отпуск. Правда, во время отпуска ему разрешается подрабатывать на шатле. Пилоты скоростных пассажирских скачковых кораблей вроде того, на котором прилетел Лео, дразнят пилотов, называя их болотными прыгунчиками или наездниками на карусельных лошадках, а те в свою очередь обзывают коллег снобами.

Лео усмехнулся, рассматривая скользящий в черной пустоте космический поезд. Несомненно, поселок Кая, довольно интересный сам по себе, только незначительная часть всей деятельности «Галак-Тэк» на Родэо. Ведь одна только связка контейнеров, одна из бесконечного ряда, может обеспечить на Земле существование целого города неработающих акционеров, вдов, сирот. Это было похоже на перевернутую пирамиду, вершина которой – кучка работающих на Родэо и в космосе – поддерживает непрерывно растущую толпу держателей акций. Лео ощутил прилив гордости.

Из задумчивости его вывел женский голос:

– Мистер Граф? Я доктор Сондра Еи. Я возглавляю отделение психологии и обучения в поселке Кая.

Женщина, парившая в дверях, была в бледно-зеленом комбинезоне компании. Средних лет, некрасивая, но приятная, с монгольскими глазами, широким носом и кожей мулатки – цвета кофе со сливками – она легко проскользнула в дверь как человек, привыкший к состоянию невесомости. Лео вежливо подождал, пока она удобно устроится, прежде чем протянуть ему руку для рукопожатия.

– Мне сказали, что вы хотите поговорить со мной. А я тут с удовольствием наблюдал за перевозкой грузов. Мне кажется, это может быть подходящим занятием для ваших квадди.

– Вы правы. Они уже год выполняют эту работу. – Еи удовлетворенно улыбнулась. – Вы не испытываете затруднений при общении с квадди? Если вы психологически освоились с ними, то и все остальное пойдет хорошо.

– О, в этом отношении все в порядке… – Лео оборвал фразу, так как не был уверен, что сумеет правильно выразить свои переживания. – Я только удивился сначала.

– Естественно. Вы не боитесь, что вам трудно будет обучать их?

– Не думаю, что они хуже шайки бичей, которых я обучал на орбитальной станции Юпитер-4.

– Я тоже не думаю, что трудности возникнут из-за них. Вы сами увидите, что они умные и внимательные ученики. Очень сообразительные. В прямом смысле слова – хорошие дети. Но вот о чем я хочу сказать, – она остановилась, как будто приводя в порядок мысли. – Все учителя и инструкторы выполняют здесь также и обязанности родителей в поселковой семье. Хотя квадди безродные, сами они в один прекрасный момент могут стать – и уже становятся родителями. Мы стараемся укоренить в их сознании чувство взрослой ответственности. Но пока они все-таки еще дети. Они будут пристально следить за вами. Я хочу предупредить вас об этом и советую соблюдать осторожность. Они научатся у вас не только сварке. Они будут копировать все ваши манеры. Короче, если у вас есть какие-либо дурные привычки – а они есть у нас у всех – их нужно оставить внизу на все время вашего пребывания здесь. Другими словами – следите за собой, и в том числе за своей речью. Например, – продолжала Еи, чуть улыбнувшись, – как-то раз одна из наших сотрудниц в детских яслях употребила выражение «плевать в глаза». Квадди подумали, что это что-то очень веселое, и среди пятилеток началась настоящая эпидемия плевания в глаза. Пришлось несколько недель бороться с этим увлечением. Вы будете работать с детьми постарше, но подход к ним должен быть таким же. Кстати, вы привезли с собой какие-нибудь книги или видеозаписи?

– Ну, я не очень-то увлекаюсь чтением, – сказал Лео. – Я привез только материалы для подготовки к занятиям.

– Техническая информация меня не касается. Вот из-за чего у нас возникают проблемы, так это, гм… литература.

Лео понимающе усмехнулся:

– Порнография? Когда я был мальчишкой, мы частенько…

– Нет, нет. Не порнография. Я не уверена в том, что квадди вообще поймут что-либо в порнографии. Сексуальность здесь – открытая тема, часть их социального воспитания, биология. Я гораздо больше озабочена той литературой, которая преподносит фальшивые ценности или ужасы в привлекательной форме или извращает историю.

Лео обеспокоенно наморщил лоб:

– Вы преподаете этим детям какую-то историю? Или читаете им сказки?

– Конечно. Их хорошо снабжают и тем и другим. Но дело в том, чтобы правильно расставить акценты. К примеру, обычная история нижнего мира, скажем, о колонизации системы Ориент IV, отводит около пятнадцати страниц году Гражданской войны, этому краткому и нетипичному социальному катаклизму, а сотня лет освоения и развития планет описаны на двух страницах. В нашем варианте войне отведен один параграф, зато строительству монорельсового туннеля через каньон Витгоу, его экономическому значению и принесенной им пользе, – пять страниц. Короче, мы подчеркиваем норму в противовес исключениям: строительство, а не разрушения, мирная жизнь, а не война. Таким образом, у квадди никогда не возникает даже мысли о допустимости какого-либо насилия. Прочитав такую историю, они очень быстро усваивают все, что нам требуется.

– Я… да, наверное, я бы тоже усвоил, – пробормотал Лео.

От такого уровня цензуры ему стало не по себе, а идея текста, обязательного для всех работников огромного предприятия, вызывала желание немедленно встать по стойке смирно и крикнуть «ура!»